Я выбралась из Амстердама всего через два дня. Этот город не для меня. Меня мутило от повсеместного запаха конопли, а количество велосипедистов вселяло ужас. Голландия вторая в мире страна после Китая по количеству велосипедистов. Думаю, неоспоримое преимущество Китая однозначно связано с многомиллионной численностью его населения. Голландские велосипедисты обычно ездят по улицам, пересекая уличные лабиринты, велосипедные дорожки, тротуары и каналы, они представляют опасность для пешеходов.

Поездка была насыщена событиями, начиная с самого первого дня. Я проснулась с сильной болью в горле. Наш рейс из Копенгагена задерживался по техническим причинам, были какие-то проблемы с самолетом кампании «Эйр Гинланд», и вместо 9:30 в понедельник вылет ожидался только к двум часам дня. Нам сообщили об этом, когда все 30 пассажиров уж прибыли на регистрацию в 7:30 утра. Мы все были огорчены и подавлены, единственным утешением было то, что нам удалось убить время с пользой – все друг с другом перезнакомились и неплохо пообщались. К сожалению, когда подошло назначенное время, вылет все еще откладывался. В конце концов, в четырем часам дня объявили, что рейс на сегодня отменяется. Мы все были очень и очень расстроены, потому что это был не совсем обычный полет, это был полет в Гренладнию, которого мы ждали с нетерпением в течение нескольких месяцев.

В четверг утром у меня начал прорезаться голос. В тот день мы никуда не торопились и решили заняться нашими исследованиями и написать работу «Гренландия в переходный период», а затем по очереди отправились в путешествие на ратраке с нашим гидом Йенсом. На ратраке мы добрались до места, где содержат упряжных собак, и поиграли немного со щенками. Они были такими милыми и дружелюбными! Также мы видели множество мускусных быков, а также большое число карибу. На обратном пути Йенс разрешил каждому из нас попрактиковаться в вождении ратрака.

Сан-Хуан-дель-Сур находится в 30-40 минутах от границы, но мы все равно были вынуждены сесть на автобус, если его можно так назвать. Автобусы в Центральной Америке просто сводят меня с ума. Это старые американские школьные автобусы. Все они в царапинах и вмятинах и вечно забиты до отказа. Сидячие места обычно заняты, и еще с десяток человек стоит в проходе, куда по правилам помещается всего восемь пассажиров. В тот момент, когда начинает казаться, что автобус забит под завязку, в него входит еще человек шесть, толкаясь по проходу в попытке продать бутылку газировки, чипсов, фруктов и вообще всего подряд, включая лезвия, клей и даже лекарства. Водители особым терпением не отличаются и водят автобусы с большим превышением скорости, проходя повороты в гоночной манере Михаэля Шумахера.

Главная улица города, Калле Атравесада, находилась недалеко от гостиниц и была настоящей торговой улицей, на которой продавали и ремонтировали все, что угодно. Там работало огромное количество людей, которые чинили велосипеды, и еще столько же мастеров со швейными машинками. Все они сидели на обочине дороги и могли починить одежду и обувь. Здесь тоже было многолюдно. На главной площади, которая называлась Парке Сентраль, народу было меньше, но все равно было не пройти из-за многочисленных туристов и лошадей с повозками, на которых можно совершить экскурсию по городу. Как это ни печально, но некоторые из этих лошадей выглядели очень истощенными, и именно это отпугнуло нас от совершения конной экскурсии.

В Леон мы прибыли во второй половине дня 16-го сентября. Нам пришлось сделать пересадку, чтобы сюда добраться. Кроме того, мы чувствовали себя не лучшим образом, потому что в тот день мы очень мало ели. В общем, мы решили где-нибудь перекусить и заодно посмотреть на город. Однако всего через час Трейси решила, что ей лучше всего прилечь потому, что она все еще чувствовала себя не очень хорошо. К началу вечера мы уже оба чувствовали себя ужасно, и поэтому просто отправились спать, даже не пообедав.

Кажется, уже миновала полночь. Я стоял в конце 50-метрового бассейна, наблюдая за тем, как звезды барахтались в темной спокойной воде. Вдруг я почувствовал чье-то тревожное присутствие. Мне казалось, что за мной кто-то наблюдает. Чтобы рассеять страх, я быстро огляделся, ожидая, что скоро меня посетит освобождающее чувство собственной глупости, которое всегда приходит, когда я понимаю, что моя подозрительность в очередной раз превысила допустимые пределы. Но вместо этого я замер, как вкопанный.

Несмотря на то, что многие, с кем я общался в Лимбе и Буэа, говорили мне, что подняться на гору будет практически невозможно, я втайне надеялся, что мне достанется сильный молодой гид, который смог бы на руках отнести меня вниз, если вдруг произойдет что-то непредвиденное. Вместо этого мне достался старик. Поначалу я разочаровался, но затем, когда он начал хвастать тем, что поднимался на гору сотни раз, участвовал в марафоне «Гора Камерун: Гонка надежды» и тем, что власти США аннулировали его визу, поскольку боялись, что он может победить в нью-йоркском марафоне, я стал более уверен в его способностях. По рекомендации самодовольного менеджера туристической конторы я накупил огромное множество еды для восхождения, а затем вернулся в домик для гостей, где мне так и не удалось нормально выспаться, снилась всякая ерунда.

Официально страна считается двуязычной, но на самом деле все не так. В англоязычной части люди с трудом могут связать пару слов по-французски, а франкофоны упрямо отказываются понимать по-английски. Люди идентифицируются себя строго в соответствии с языками бывших колоний, разделяя стану на две части. Такая ситуация играет на руку злобному президенту Полю Бийа, который удерживает власть в стране уже два с половиной десятилетия. Кроме того, Камерун также разделен на мусульманский север и христианский юг, на территории страны проживает 280 различных этнических групп, что делает невозможным процесс объединения оппозиции против деспотичного и коррумпированного правительства.

Нам предстояло путешествие на полтора дня по побережью Красного Моря – от впадины Данакил, одного их самых жарких мест в мире, до весенней прохлады высокогорий. Сейчас еще очень темно, но мы уже обливаемся потом в отсутствии малейшего ветерка. Я пытался затащить свой рюкзак в автобус, одновременно отбиваясь от какой-то толстухи, которая заняла мое место. От недостатка сна внимание мое было притуплено, в итоге все закончилось тем, что я в кровь разбил себе ноготь на большом пальце ноги. Теперь следующие две недели мне предстояло следить за тем, чтобы рана не загноилась, и чтобы к ней не подобрались местные мухи.