Город Хой Ан расположен на восточном побережье Вьетнама. Старая часть города признана ЮНЕСКО мировым наследием благодаря старинным зданиям, которые достаточно хорошо сохранились. Чтобы попасть туда, билет не нужен, хотя многие путеводители утверждают обратное. Билет нужно покупать, только если вы хотите посетить музеи, храмы и т.д.

Хой Ан посещает много туристов. К сожалению, из-за этого здесь неимоверно «расплодились» уличные торговцы и попрошайки. Это единственное место во всем Вьетнаме, где нам сильно мешало присутствие продавцов газет и настырных нищих. Хой Ан также знаменит своими ателье, где шьют одежду высокого качества. Самые дешевые находятся на рынке, более дорогие – в центре города. Высокая конкуренция заставляет портных снижать цены и держать качество на высоком уровне. «Шелковая ткань» обычно содержит от 20 до 30 процентов натурального шелка.

К тому времени, когда мы добрались до Дохука, был уже обед, и наш водитель отвез нас на улицу, где можно было купить шаурму, свежие фрукты и вкуснейший свежий иракский хлеб. Он спросил нас, куда мы собираемся ехать потом, мы ответили, что хотим съездить в город Эрбиль, который также называют Ховлер, потом в горную деревушку Шаклава, а затем к горному водопаду рядом с местечком Гулли-Эль-Бег. Он спросил, как мы собираемся туда добраться. Мы ответили, что на такси, на что он спросил, не хотим ли мы нанять его на два дня, чтобы он отвез нас в Эрбиль, где мы переночуем, а потом довез бы нас туда, куда мы хотим попасть, а следующим вечером он доставил бы нас назад в Дохук.

Мы отправились назад в Дохук перед самым закатом, по дороге остановились поесть шаурмы и прибыли на место уже после наступления темноты. Перед тем как въехать в город, наш водитель спросил нас, где мы остановились. Мы сказали, что хотим вернуться в гостиницу «Парламан», но он настоял на том, чтобы мы познакомились с его семьей и остались у него.

Сегодня утром за завтраком я нашел у себя под столом обезьяну. Не знаю точно, нормально ли это, так что я попытался не обращать на нее внимания, а продолжить размышлять о фильме «Прорыв». Я пытался откопать в сумке свой фотоаппарат, когда владелец кафе подбежал, схватил за шею визжащего и брыкающегося примата и потащил животное в ресторан. Я так и не понял, то ли обезьяна была его домашним питомцем, то ли фирменным блюдом к ужину.

Прошло уже примерно полтора месяца с того момента, как я покинул уютную квартиру в Сан-Франциско, чтобы отправиться в путешествие по северо-востоку Азии. Я странствовал по Таиланду, Камбодже, Лаосу и Вьетнаму, и через несколько дней должен был достичь Малайзии и Сингапура. С самого начала путешествия моим правилом было избегать каких-либо правил, но одной привычки я всегда старался придерживаться – исследовал экзотические кухни.

Посреди комнаты стояла огромная клетка из проволоки, размерами больше напоминавшая садовый сарай. Внутри клетки, в полу был выкопан мутный пруд овальной формы. По краям пруд был выложен небольшими камнями и уже подгнивающими бревнами. В одном из углов клетки росло тоненькое деревце с раскидистыми ветвями. Кучи листьев и грязи покрывали весь остаток пола, если не считать ржавого детского велосипеда, стоявшего поодаль.

Почти под каждой веткой или камнем пряталась змея, которая сворачивалась кольцами и шипела, а потом быстро уползала в новое укрытие. Хунг наклонился ко мне и сказал, что все они – королевские кобры, невероятно ядовитые. По его словам, это можно было определить по их черно-белой окраске и тому, как они раздувают капюшон, когда злятся. Я бы ни за что не зашел в эту клетку, будь я даже в доспехах, а старик, казалось, вполне комфортно себя чувствовал в потертых сандалиях и тонкой пижаме.

Вьетнамец просто вытряхнул кобру из мешка на пол прямо перед нами. Она с молниеносной скоростью стала ползти в моем направлении. Я страшно перепугался и вскочил, надеясь спрятаться от нее за своим стулом. Можете считать меня болваном, но если бы старик не поймал змею за хвост, то я бы схватил своего щуплого друга Хунга и воспользовался бы им, как живым щитом. Хозяин принялся дразнить кобру, которая злобно шипела в ответ и несколько раз бросалась на него.

Как только очередной стакан заполнялся наполовину, он отрывал один из змеиных органов (какой – не знаю), и выдавливал туда же жидкость, похожую на желчь. Затем он поднял стаканы, поставил их перед нами и сделал жест своей окровавленной рукой, предлагая нам выпить это. Несколько секунд мы сидели молча, уставившись на стаканы. У меня от отвращения болели скулы. Хонда, Хунг и я обменялись неуверенными взглядами, нервно похихикали… и выпили. Она была густая. Теплая. Отвратительная.

Когда мы все доели, старик поднялся к нам, и мы попросили счет. К нашему удивлению, он помотал головой, улыбнулся и показал на змеиное сердце, которое все еще медленно билось в стакане. Затем он снова сделал глотательное движение, как и в тот раз, когда мы пили кровь. Мы молча сидели несколько секунд, встревоженные и смущенные. Тогда старик подошел к столу, взял стакан, и медленно пододвинул его к Хунгу, который сидел посередине. В комнате повисла тишина. Я и Хонда переглянулись через стол, тихо торжествуя, в то время, как Хунг жалко смотрел на сердце.

Наиболее интересная и впечатляющая часть фестиваля приходится на вечер. Собравшись на берегу, люди поджигают белые бумажные шары – баллоны с горячим воздухом – и отпускают их в небо. Это выглядит невероятно. Фейерверки, салюты – все создает праздничную атмосферу. Местная молодежь развлекалась тем, что неожиданно бросала ничего не подозревающим взрослым под ноги петарды. Все веселились. Даже тайцы, вопреки своей манере, останавливались на улице, чтобы поговорить с нами и пожелать хорошего дня.

Пожалуй, для пожарных это был самый тяжелый день в году. Мы видели, как горящий шар зацепился за крышу деревянного дома, почти подпалив его. Говорят, во время этого фестиваля случается много пожаров. Важной частью традиционного «реквизита» является большой декоративный плот (кратонг), который спускают в реку. Также в реке можно увидеть сотни маленьких корзинок с цветами, поставленных на банановые листья. В центре каждой корзинки горит свечка и дымится ароматическая палочка. Их продают на рынке, и мы тоже купили одну, чтобы опустить ее в реку и загадать желание, как это здесь принято.