Отважная путешественница Изабелла Берд

Если сделать запрос в поисковой системе Google «отважные женщины путешественницы», то сразу попадаете на фотографию Изабеллы Берд. Важной особенностью, объединяющей всех женщин, которые наравне с мужчинами преодолевали тяготы дальних странствий, было желание опубликовать свои впечатления от знакомства с другими странами, полученные в ходе многодневных переходов и переездов. В Англии второй половины XIX в. жанр «описания путешествий» был одним из наиболее популярных и востребованных читательской аудиторией. Помимо просто естественного интереса человека к разного рода необычным историям, важную роль сыграл здесь всплеск интереса англичан к неевропейским культурам, обусловленный дальнейшим расширением империи.

Я прочитал книгу Изабеллы Берд о штате Колорадо, который она посетила в 1870 году. Это очень и очень захватывающий труд. Кроме Северной Америки, отважная женщина также побывала в Австралии и на Гавайях, постигала тайны восточной культуры в Японии, Китае, во Вьетнаме, Корее и Сингапуре. Изабелла провела много времени в Индии, Тибете, Персии, и Курдистане. Список на этом не заканчивается, путешественница также посетила Багдад, Тегеран, Турцию и Марокко. Позднее, приобретя известноcть, она использовала свой статус на пользу людям, открыв за собственные деньги две больницы в Индии.

Далее приведу несколько абзацев из ее записок «Жизнь леди в скалистых горах». Книга читается на одном дыхании, хотя начало может вас не сразу заинтересовать. Вот как она Изабелла Берд описывает интересный эпизод, связанный с огромным стадом буйволов в Естес Парк, Колорадо.

«Как-то в ходе нашего путешествия по Колорадо нам нужно было спуститься вниз по крутому склону, обильно заселенному болотной сосной. Мы перепрыгивали через упавшие бревна, пробирались между деревьями так, чтобы не зацепиться за ветки. Кроме того, следовало быть очень осторожным, так как вокруг было много старых засохших бревен и веток. При неосторожном прикосновении все это могло обвалом упасть вниз, зацепив кого-нибудь из наших товарищей.

Вдруг мы заметили стадо из тысячи буйволов, которые жевали траву в близлежащей долине. Животные почувствовали наш запах и, испугавшись, бросились наутек в направлении открытого парка. Это притом, что мы были в миле от них и на небольшом возвышении. «Перехватим, их ребята!» – закричал Джон, который считался старшим в группе. С громкими криками мы галопом пустились вниз по склону. Я с трудом управляла своей лошадью, она несла меня то вверх, то вниз по склону, перепрыгивая через скалы и бревна, с каждой минутой все быстрее и быстрее. Джон подбадривал нас: «Давай, ребята!». Лошади поскакали на огромной скорости, догоняя и перегоняя друг друга. У меня кружилась голова и не хватало воздуха. Фактически не было сил продолжать участие в этом жутком забеге.

Правда, очень скоро нам удалось-таки догнать стадо. Мы скакали рядом с этим огромным скопищем костей, мяса и рогов. Это было грандиозное зрелище: огромные быки мычали и ревели, а коровы с годовалыми телятами, неслись как скакуны. Мы двигались наравне с ними, и, в конце концов, перехватили их и в мгновение ока отгородили от входа в долину. Это было похоже на пехоту, ожидавшую удара кавалерии. Но мы стояли твердо, несмотря на крайнее перевозбуждение наших коней. Я даже почти испугалась, когда волна животных стала наступать, но, как только они подошли к нам ближе, мои спутники устрашающе закричали, и мы бросились вперед сопровождаемые нашими собаками. При этом мы истошно вопили, чтобы еще больше напугать буйволов. Цель была достигнута, стадо потихоньку отступило. Я подъехала к Джону, который встретил меня улыбкой. Он сказал, что я «хороший пастух», и еще он признался, что в процессе ужасающей скачки он забыл о том, что в этом мужском развлечении участвовала женщина. И он, лишь тогда осознал, какой опасности я подвергалась, пока не увидел меня «перескакивавшую через бревно и несущуюся напролом вместе со всеми».

«Мы вошли в длинное узкое и очень глубокое ущелье. Симпатичная, но несколько прихрамывавшая, кобыла неподалеку мирно жевала траву. Между нашими лошадьми бегала лохматая собачка породы колли и громко лаяла на нас. Между кустарников, недалеко от дороги, стояла грубая черная бревенчатая хижина, настолько запущенная, насколько вообще грубым и неуютным может быть временное пристанище вдали от центров цивилизации. Из окна шел дым и поднимался толстым столбом над этой лачугой.

Мы подошли к избушке. Это жилье даже трудно было назвать жильем, здесь больше подходило слово «логово». Да, здесь мог бы жить какой-нибудь отъявленный головорез и сорвиголова. Один из двоих моих спутников поехал по другой дороге часом ранее, оставшийся был городским мальчишкой. Мне было несколько не по себе, но я с нетерпением ждала возможности поговорить с кем-нибудь, кто любил горы. Я назвала хижину логовом – она и выглядела как логово хищного зверя. На грязной крыше сушились шкуры бобра, рыси, и других, неизвестных мне животных. Слева от хижины на крючке висела часть туши оленя, перед дверью были свалены в кучу меха, скорее всего, подготовленные к отправке на продажу. На стене хижины располагалась внушительная коллекция бобровых лап. Повсюду, в страшном беспорядке, валялись оленьи рога, старые конские подковы и потроха многих животных.

Услышав лай собаки, к нам вышел хозяин лачуги, широкоплечий коренастый мужчина, среднего роста, со старой кепкой на голове. Он был одет в охотничий костюм, который было уже почти невозможно носить, а, если быть более точным, то он уже почти развалился на кусочки. Косынка, стандартный атрибут золотоискателей, была обмотана вокруг пояса. Слева, на ремне, висел охотничий нож, а из нагрудного кармана его пальто выглядывал револьвер. Его ноги, казавшиеся очень маленькими, были почти без обуви, если не считать ветхих мокасинов из конской кожи. Было даже как-то удивительно, что вся эта одежда вообще держалась на нем. Видимо, все дело было в шарфе, которым была обвязана его талия.

Лицо человека было очень запоминающимся. Это был мужчина возрастом около сорока пяти лет. Вероятно, раньше он был весьма неплох собой. Большие серо-голубые глаза, глубоко посаженные, с четко очерченными бровями, красивым орлиным носом, и очень красивой линией губ. Все его лицо, кроме усов и эспаньолки, было гладко выбрито. Беспризорные локоны каштановых волос торчали из-под охотничьей кепки, покрывая воротник. У мужчины не было правого глаза, из-за чего справа он выглядел отталкивающе, в то время как левая его сторона могла бы быть увековечена в мраморе…»

Мужчину звали Джим. По моей просьбе он принес мне воды в побитой банке, принося свои извинения за то, что не нашлось ничего более презентабельного. Мы поговорили. Я поинтересовалась некоторыми лапами бобров и мне их подарили.

Разговор зашел о местных диких животных. Джим сказал мне, что потерял глаз во время недавней встречи с медведем гризли, который заключил его в смертельные объятия, одним движением сломав ему руку. Он с большим трудом сумел добраться до своей хижины, так как на постороннюю помощь рассчитывать не приходилось.

Пришло время возвращаться назад, солнце неумолимо клонилось к закату. Джим сказал вежливо: «Вы не американка. Я слышу по вашему голосу, что вы моя соотечественница. Я надеюсь, вы позволите мне как-нибудь проведать вас».

Во время путешествия по Колорадо в 1873 году Изабелла Берд наконец-то прибыла в то место, в которое она очень долгое время стремилась попасть, в Естес Парк. Она надеялась взобраться на гору Маттерхорн, но был уже почти конец года, и, казалось, что сама природа была против этого предприятия. Но внезапно погода улучшилась, и Джим вызвался сопровождать ее. С ними вызвались идти двое угрюмых молодыми людей. У писательницы очень много интересного написано насчет этого похода. Вот как, например, Изабелла составила портрет своего компаньона: «Джим выглядел шокирующе в высоких сапогах и в старых кожаных брюках из кожи оленя, которые едва держались на нем. Поверх кожаной рубашки были одеты три или четыре безрукавки. На голове была старая помятая широкополая шляпа. Шпора на сапоге была почему-то одна, но длинная и ржавая. На поясе висел нож, в набедренном чехле, как и положено, находился револьвер. Седло его лошади было покрыто старой шкурой бобра со свисающими к земле когтями. За спиной было непонятно каким образом укреплено одеяло, на котором, очевидно, он спал по ночам. Ружье лежало впереди перед ним поперек седла. Тут же висела фляга, топор и прочий инструментарий. Его лицо, на котором не хватало одного глаза, дополняло образ грабителя с большой дороги. Они добрались до границы леса, Джим развел огонь. Они пили чай из консервных банок и ели нарезку говядину под с запах горящих сосновых дров в костре. Над ними висел большой полумесяц, наставивший непонятно куда свои острые рожки.

«Воспринимай Джима как джентльмена, и тебе будет намного легче с ним» – сказала я сама себе. Несмотря на то, что он ведет себе развязнее, чем другие мужчины, и манеры его более грубоваты, в целом он неплохой человек. С ним достаточно легко находить общий язык, он достаточно цивилизованный человек, хотя и дитя природы. Он был достаточно вежлив и обходителен со мной. И было видно по всему, что он хочет произвести на меня впечатление о нем, как о цивилизованном человеке.

В тот вечер я познакомилась с его псом по имени Ринг. Мне показалось, что это лучшая охотничья собака в Колорадо. Что касается породы, то это была интересная смесь генотипов. Тело и ноги у него были от колли, форма головы от мастифа, благородного вида морда несла на себе отпечаток чисто человеческой тоски и глубокомыслия. Что же касается глаз, то это были очень честные глаза, настолько, насколько могут быть честными глаза животного. Его хозяин любил свою собаку, если он вообще способен что-нибудь или кого-нибудь любить. Ринг отвечал хозяину взаимностью, его преданность была абсолютной и незыблемой. Он настолько любил своего хозяина, что старался никогда не отводить глаз от его лица. Ринг был умен настолько, что иногда его поступки и мимика была сравнима с проявлениями человеческого интеллекта. Казалось, что пес понимает, что ему говорят окружающие, но он никогда не реагировал на команды и просьбы со стороны других людей, а беспрекословно слушался только хозяина.

Чтобы понять, насколько уникален этот пес, достаточно вспомнить момент, когда Джим посмотрел на пса, указал рукой на меня и тоном, которым обычно говорят с человеком, произнес: «Ринг, подойди к этой леди и ни за что не оставляй ее сегодня одну». Пес тут же подошел ко мне, посмотрел мне прямо в глаза, положил свою голову на мое плечо, а затем улегся возле меня. Его голова лежала на моих коленях, но все это время пес не отводил глаз от лица хозяина.

Длинные тени сосен покрывали морозную траву, неотвратимо наступало утро, а свет луны, хотя и был достаточно яркий, но проигрывал скачущему пламени разгоревшихся сосновых бревен. Ярко-красный свет от костра поочередно выхватывал из темноты то нас, то наше снаряжение, то морду Ринга с ее вечно искренним и преданным выражением».

Книга «Жизнь леди в скалистых горах» полна необыкновенных приключений, ярких описаний природы и необычных ситуаций, в которые попадала путешественница. Ее непросто найти, но, если вам это удастся, чтение будет незабываемым.

     См. также:
Известный путешественник советских времен

Недавно опубликованные статьи