Пустыня Сахара является самой прекрасной и в то же время самой неприветливой частью Алжира. Эта часть страны относительно плохо заселена, но она привлекает все большее число туристов в зимние месяцы. Почти все местные отели отличаются высоким уровнем сервиса и комфорта, однако, в районах оазисов достаточно сложно найти свободные места. В сезон рекомендуется бронировать номера заранее. Авиакомпания «Эйр Алжири» производит регулярные рейсы из города Алжир в Гардаю, Джанет и Таманрассет, а также несколько более мелких городов, оазисов и поселений возле месторождений нефти. Однако, в разгар лета рейсы могут быть задержаны из-за неблагоприятных погодных условий. Дороги в последнее время были значительно улучшены, хотя во время летних песчаных бурь и зимних дождей передвижение по всем направлениям, кроме крупных шоссе, считается небезопасным.

Живописный город Таманрассет находится в самом центре нагорья Ахаггар. Это очень оживленный город, который стал важным перевалочным пунктом для торговых караванов из Западной Африки. Таманрассет – довольно крупный город, в нем достаточно отелей и ресторанов, поэтому туристы часто останавливаются здесь для того, чтобы совершить несколько экскурсий в Ахаггар, к горе Ассекрю и жилищу отшельника Фуко, а также прогулок на верблюдах по пустыне к югу и западу от города. Таманрассет кроме того является популярным зимним курортом и центром добычи и переработки нефти. Сюда время от времени приходят караваны туарегов, облаченных в синие одежды. Эти кочующие племена издревле населяли данный регион.

Нам потребовалось 25 часов для того, чтобы из Претории проехать через всю территорию Зимбабве. В городе Булавайо мы сделали пересадку и, в конце концов, добрались до города Виктория-Фоллз. Уже на месте посетив три гостиницы, наш выбор пал на отель «Шустринг Бэкпэкерз». Оставили вещи и пошли на прогулку по этому небольшому городку. Мы были на этой прогулке чуть ли не единственными туристами, поэтому многочисленные уличные торговцы уделяли нам усиленное внимание. В ходу здесь доллары США, национальная валюта во многих сферах жизни почти не используется. Инфляция была настолько сильной, что для того, чтобы купить газету, нужно было принести целый мешок денег.

На мысе Маклир нас посетило такое чувство, будто мы оказались на островах Карибского моря. Озеро по площади занимает территорию равную территории штата Вермонт, поэтому другого берега не видно. Вода в озере спокойная. Иногда встречаются острова, песчаные пляжи, пальмовые рощи. Здесь всегда тепло и спокойно. На озере мы провели всего один день, потому что Елене надо было возвращаться на работу в Мчинджи. Уезжать никому не хотелось.

Постепенно мои силы возвращались ко мне, и я отважился выйти на переполненные улицы Ниамея – города мух – столицы Нигера. Это очень бедный, грязный, жаркий и большую часть времени очень пыльный город. Но сейчас из-за сильных дождей вся пыль собралась в лужи и превратилась в коричневатую жижу, которая мешала нам передвигаться по городу. Временами лужи были по щиколотку, иногда даже еще глубже, пряча под поверхностью воды острые металлические предметы, скелеты животных и экскременты. Нас хватило на неделю, после чего мы сели на автобус и отправились на север, в пустыню.

Как-то нам довелось поужинать вместе с продавцами машин из Алжира и поговорить с ними о различии наших культур. Кажется, они располагали не совсем верной информацией, так как искренне полагали, что Каир является самым большим городом в мире с населением 6 миллионов человек (на самом деле его население как минимум в два раза больше). Также они считали, что большинство нигерийцев каннибалы (это, конечно, полная ерунда), что в Алжире самые крупные в мире компании (сильно в этом сомневаюсь), и что 70% населения Швеции – женщины (об этом можно только мечтать).

Когда начался так необходимый всем дождь, мы прибыли во временный лагерь Агали. Мы спрятались в небольшой соломенной хижине, где вторая жена Агали принесла нам козьего сыра и верблюжьего молока. Поев, мы уснули рядом с хижиной, глядя на звездное небо, слегка размытое роем прожорливых комаров.

Он был на полголовы выше меня, казалось, что его кожа приятного оттенка красного дерева излучала свет. Его одежда была безупречна. Создавалось впечатление, что пыль, кружившаяся в воздухе, не ложилась на его хорошо выглаженную рубаху и черные брюки. Волосы его были коротко подстрижены и выглядели так, будто он только что вышел из парикмахерской. Его щеки были гладко выбриты, обнажая сильные скулы. Капли пота пробивались через поры у него на носу и висках. Они собирались в струйки и стекали вниз по щекам. На висках крупные широкие вены пульсировали и выступали, как барельеф, который тщетно пыталась скрыть упругость кожи. И где-то в глубине его тела вены соединялись с его черным сердцем. «Отдай мне свои деньги!» – крикнул он мне в лицо уже в третий раз.

На сбивчивом французском я пытался объяснить, что мы всего лишь бедные туристы и не можем давать взятки. В какой-то момент я даже упомянул, что мы работаем на церковь, что, конечно, было полным враньем, судя по нашей грязной одежде и запущенному внешнему виду. Он начал веско постукивать дубинкой по своему правому бедру и взглянул мне в глаза. По крайней мере, мне так показалось, потому что его глаза были скрыты за темными стеклами солнцезащитных очков, но я все равно чувствовал, как он смотрит прямо на меня, попутно объясняя, что может случиться, если мы не заплатим. Произнеся свою угрозу, он улыбнулся.

Вагон потихоньку наполнялся пассажирами. Люди сидели, где только возможно, в самых невероятных скрученных позах. Если сходило 5 пассажиров, 10 новых забирались внутрь. Если кто-нибудь выходил, забирая с собой большой сундук, кто-то обязательно забирался внутрь с 800 кг риса. Вообще говоря, тот факт, что вагон не разломился на части, можно было расценивать как чудо. На промежуточных станциях были предприняты наглые попытки вытащить из нас наши денежки, но мы неизменно отказывались платить. В конце концов, солнце зашло, а утомительное путешествие на поезде продолжалось. Уже в темноте, 20-километровый участок пути до Долиси я вместе еще с двадцатью смельчаками ехал на крыше вагона, руками крепко вцепившись в сетку, которая крепила багаж.