Существует такая программа «Уорк энд трэвел». По этой программе студенты (и только студенты очной формы обучения) имеют возможность отправиться в США на целое лето работать, а потом, собственно, и путешествовать. Для студентов это замечательная возможность поехать за границу, увидеть Америку, заработать немного денег, познакомиться с новыми людьми, завести друзей, ну и, конечно, что немаловажно, попрактиковаться в английском языке. Программа, конечно, не бесплатная (далеко не бесплатная), но зато предусматривает подготовку вашей поездки, оформление документов, поиск работодателя, оформление страховок и всякую такую ерунду.

Река протекает точно посередине долины и, таким образом, разделяет город пополам. Местами реку пересекают мосты, фотографировать которые – одно удовольствие. Итак, я возвращался по дороге в город, но дорога ушла в сторону от реки. Для меня это было не очень удобно, поэтому я пошел по какой-то тропе и спросил на ломаном русском у встреченных мной людей, можно ли вообще здесь ходить. Мне сказали, что можно. В итоге я забрел в тупик, но тупик этот был у реки. Мне было лень взбираться на холм, и я побрел к мосту, на котором и встретил четырех солдат. «Вот черт!» – подумал я.

Границы между государствами всегда были странными и немного жутковатыми местами, и городок Вале не исключение. Водитель такси высадил меня у ворот приграничной полосы или, точнее сказать, у входа на ферму, потому что именно так все это и выглядело. Мне пришлось по грязи и испепеляющему солнцу еще метров 400 идти до еще одного «амбара», где взад-вперед ходил грузинский пограничник. Он равнодушно попросил меня предъявить паспорт. Потом я пошел к какому-то окну в стене, где мне поставили штамп о том, что я выехал из Грузии. Затем я пешком пересек границу с Турцией.

В этом городе мы со всей отчетливостью заметили пропасть, которая разделяет богатых и бедных. Даже в Лондоне мы не видели такого количества роскошных дорогих машин на улицах. Мерседесы, Ауди, БМВ, Порше, огромные Рэндж-Роверы и будто случайно попавшие сюда ржавые Лады боролись за место на одной из самых загруженных улиц, которую мы когда-либо видели. На подъездах к городу мы проехали мимо унылых захудалых поселков. Даже при свете солнца они выглядят уныло, так что жизнь здесь зимой, скорее всего, носит отталкивающий характер.

По прибытии в Минск теплым сентябрьским днем, я ожидал увидеть город в черно-белом цвете, как в старом фильме про войну. Воображение рисовало картины, как серьезные усатые мужчины в бежевых плащах и солнцезащитных очках будут обмениваться чемоданчиками на темных аллеях, останавливаясь только для того, чтобы произнести что-то вроде: «Красная лиса, ноябрь в Севастополе всегда теплый», – а потом быстро разойтись.

Во всех странах местные жители предупреждали нас об опасностях, связанных с коррупцией. Эта проблема существует по всему миру, но мы велосипедисты, и не часто с ней сталкиваемся. Видимо, коррупционеры рассуждают просто: если у тебя нет машины, скорее всего, ты не можешь ее себе позволить, а если так, то не стоит тратить на тебя время и искать, что ты там мог нарушить. Все это логично, пока ты не попадаешь в район Байконура, который находится в пустыне Кызылкум. Байконур – это такой русский вариант НАСА (Россия арендует его у Казахстана где-то за 100 миллионов долларов в год). Именно отсюда стартовала ракета Юрия Гагарина, и он в результате стал первым человеком, полетевшим в космос. Весь этот комплекс находится в 30 км от основной трассы, где-то в пустыне, и как раньше делали в Советском Союзе, вне всякой зоны досягаемости. Вокруг космодрома находятся города Казалы, Жангаказалы, Байконыр и поселок Жосалы.

Рейс из Белема в Парамарибо задержали на 15 минут, и выяснилось, что я был на нем единственным туристом – все остальные были бразильцы и, конечно, суринамцы. Странным было то, что когда мы сели в самолет, все стюардессы были в защитных масках, было такое чувство, будто я попал в больницу. Чуть позже они всех пассажиров окропили каким-то дезинфицирующим средством. Во время полета нам раздали специальные бланки для таможни и иммиграционного контроля. Вдруг люди вокруг активизировались, они начали вставать, ходить взад-вперед. Мне стало интересно, что происходит, а потом я понял, что это были бразильские рабочие, которые, словно в школе, смотрели друг у друга, как правильно заполнять бланки, которые были на суринамском (то есть, голландском) и английском, а не на привычном для них португальском. Наверное, некоторые из них даже не умели читать и писать. Все это продолжалось до самой посадки, мы летели час сорок пять минут.

Мы волновались перед приездом в Нигерию, потому что слышали о ней очень много страшных историй, но случилось так, что на тот момент Нигерия оказалась самым безопасным маршрутом для нас, так как мы хотели попасть на юг африканского континента. Мы решили, что лучше всего будет пересечь границу Нигерии на севере, чтобы не терять зря время на загруженном блокпосте в районе Лагоса

Когда мы въехали в Абуджу, показалось, будто мы попали на другую планету. Широкие двойные магистрали, многоэтажные дома, столбы с дорожными знаками, названия улиц – это было похоже на любой из современных городов. Мы поехали в гостиницу «Шэратон» и, несмотря на огромную стоимость, сняли номер на один день. Мы устали так, что словами не описать, но мы были в безопасности, и в следующие 24 часа нам не нужно было никуда ехать. В Абудже мы должны были провести несколько дней и за это время получить визы в Камерун.

Недалеко от центра города находится огромный бассейн с трамплином для прыжков в воду. Он был построен из корпуса корабля. Все его части были скреплены так, что, говорят, он до сих пор не пропускает воду. Ходят слухи, что бассейн хотят заново открыть и восстановить близлежащую гостиницу. Все для того, чтобы привлечь сюда туристов. Кстати, раздевалки кто-то уже украсил любопытным граффити.