На месте, где проходит церемония, можно увидеть несколько десятков мужчин и мальчиков. На них совершенно нет одежды, за исключением листьев, в которые они оборачивают свои пенисы. Листья поддерживаются лианой, обмотанной вокруг талии. Многие украшают свои волосы и бицепсы листьями. В этой части церемонии имеют право участвовать даже мальчики, которым уже исполнилось 5 лет, в то время как мужчины старше 60 лет участвуют только в песнопениях и танцах. Эта группа устраивает ритуальные танцы рядом с башней на вершине холма. На каждой из 5 площадок башни находится по одному человеку. Самые юные участники церемонии прыгают с самой низкой площадки, а самые уважаемые члены общины могут спрыгнуть с самой верхней площадки.

Мне повезло, что я жила на Вануату не как турист, а как волонтер, то есть, человек, который ведет на острове такой же образ жизни, как и местные жители. Моя подруга, тоже доброволец, живет в деревне. Этот факт позволил нам – волонтерам, без всяких туристов – присутствовать во время проведения настоящей церемонии прыжков на веревках. Мы были там вместе с мужчинами деревни. Было просто потрясающе наблюдать за церемонией, которая не была испорчена навязчивой картонной рекламой различных сортов пива. На церемонии собрались несколько десятков волонтеров Корпуса Мира с нескольких островов. Я добиралась на корабле вместе с двумя девушками, моими соседками по острову. Кто-то приплыл с острова Амбрим, кто-то с острова Малекула. Мы впятером плыли на том же корабле, на котором мы с моей подругой Хиллари приплыли на остров в декабре на три дня, чтобы посмотреть церемонию. Кто-то приплыл с южных островов, другие прилетели на самолете.

Мы волновались перед приездом в Нигерию, потому что слышали о ней очень много страшных историй, но случилось так, что на тот момент Нигерия оказалась самым безопасным маршрутом для нас, так как мы хотели попасть на юг африканского континента. Мы решили, что лучше всего будет пересечь границу Нигерии на севере, чтобы не терять зря время на загруженном блокпосте в районе Лагоса

Нам казалось, что мы подготовлены для самого ужасного состояния дорог, пробок и прочих прелестей нигерийских дорог. Мы прочитали все, что когда-либо было написано о том участке дороги, по которому нам предстояло добираться до Абуджи, но ничто не могло подготовить нас к тому, с чем мы столкнулись на самом деле. Казалось, мы ехали через декорации одного из романов Стивена Кинга. Все вокруг было лишено какого-либо цвета, все, казалось, было сероватым, солнце затмевалось смогом и черным дымом от пожаров, даже груды мусора потеряли свой цвет и какую-либо связь с жизнью. Дорога была уничтожена нескончаемым потоком грузовиков и бензовозов, которыми управляли совершенно безумные водители. Машины постоянно кренились, обходя рытвины, некоторые из которых по размерам напоминали воронки от взрывов.

Когда мы въехали в Абуджу, показалось, будто мы попали на другую планету. Широкие двойные магистрали, многоэтажные дома, столбы с дорожными знаками, названия улиц – это было похоже на любой из современных городов. Мы поехали в гостиницу «Шэратон» и, несмотря на огромную стоимость, сняли номер на один день. Мы устали так, что словами не описать, но мы были в безопасности, и в следующие 24 часа нам не нужно было никуда ехать. В Абудже мы должны были провести несколько дней и за это время получить визы в Камерун.

Путешествие из Сафаги в порт Гоа заняло у нас 2 недели. Довольно долго, хотя с другой стороны, это были две самые интересные недели в нашей жизни. За час до отплытия из Сафаги всех пассажиров проинформировали о той угрозе, которую несет с собой прохождение судна через Аденский залив. Все желающие могли отказаться от путешествия морем, при этом можно было сесть на корабль в Гоа и закончить плавание до Пхукета.

Погода немного исправилась, и наш корабль смог пойти круто по ветру. Ветер средней силы сопутствовал нам до самого Гоа. Нам никак не удавалось нагнать потерянное время, поэтому заход в оманский порт Салала пришлось отменить. От точки, находящейся к югу от восточной границы Йемена мы направились на восток через Аравийское море. Вскоре команда «Дельта Майка» нас оставила, предложив напоследок всем желающим подняться на борт. Кое-кто из пассажиров не преминул воспользоваться возможностью попасть на торпедный катер, добавив в итоге к уже известному нам описанию несколько своих терминов – «ужасающая духота» и «с сильным ароматом дизельного топлива».

Кихну – это маленький остров, лежащий в сорока километрах к юго-западу от побережья Эстонии. Его населяют всего шестьдесят тысяч человек. Из-за того, что остров изолирован от материка, особенно в зимние месяцы, на нем удивительно хорошо сохранились старые традиции и культура. В 2003-м году ЮНЕСКО провозгласила Кихну Шедевром устного и нематериального наследия человечества. Поездка на Кихну напоминает визит в живой исторический музей. Любителям природы здесь тоже очень понравится. Большинство туристов приезжают сюда на один день, но, если вы захотите остаться тут еще немного, на острове можно найти скромное жилье. Голодать вам тоже не придется, так как еда на Кихну, как и во всей Эстонии, просто великолепная!

Брюссель является столицей, объединяющей две культуры – французскую и фламандскую. Прежде всего, эта европейская столица представляет собой место, где нашли свой дом самые разные нации. Не удивительно, что Брюссель стал штаб-квартирой Европейского союза. Это самый большой город Бельгии, его экономическая, культурная и политическая столица. Известная своими кружевами, бельгийская столица незабываема благодаря своей необыкновенной кухне, лучшим ресторанам и невероятно огромному выбору пива. Здесь можно найти около 600 сортов этого напитка, с множеством его рыночных вариаций в виде легкого, темного и красного пива.

Наш самолет, постоянно дергаясь из стороны в сторону, наконец, выбрался из плотных дождевых туч, и мы увидели промокшую груду бетона и железа большого города. Резко приблизившись к земле, лайнер пролетел над рядами неряшливых бежевых многоэтажек, мерцающих огнями супермаркетов, деревнями, собранных из каких-то железок, кварталами лачуг и просто трущобами. Мы приближались к взлетно-посадочной полосе, турбулентность стихла, и самолет спланировал над очередными трущобами, да так низко, что можно было различить отдельные лачуги, хибары и дома, которые формировали одно сумбурное целое, словно капли в огромном море голубых гофрированных крыш. Узкие, кривые и грязные аллеи, сточные канавы и улицы, будто вены, питали этот организм, разнося во все стороны рикш, коров, собак, фекалии и людей. Минуты через две уже с выпущенными шасси мы пронеслись мимо последней лачуги и совершили долгожданную посадку на индийской земле.